Значение оценки качества жизни в контенте персонализированной реабилитации пациентов с последствиями черепно-мозговой травмы

Ю. Г. Анников; И. Л. Кром; М. В. Еругина; К. К. Левченко; М. Д. Томников

doi:10.35627/2219-5238/2023-32-7-27-33

Значение оценки качества жизни в контенте персонализированной реабилитации пациентов с последствиями черепно-мозговой травмы

Ю. Г. Анников, И. Л. Кром, М. В. Еругина, К. К. Левченко, М. Д. Томников

https://doi.org/10.35627/2219-5238/2023-32-7-27-33

Полный текст:

PDF (Rus) | HTML | XML |

сгенерировать QR код

Содержание

Перейти к:

Аннотация

Введение. Современные исследования свидетельствуют, что черепно-мозговая травма (ЧМТ) является хроническим и прогрессирующем состоянием. Значительная доля пациентов с ЧМТ имеет долгосрочные физические, когнитивные и эмоциональные ограничения, оказывающие влияние на их функционирование, ресоциализацию и качество жизни. Медико-социальная реабилитация пациентов с последствиями ЧМТ может улучшить социальную интеграцию и функциональную независимость даже в отдаленный период.

Цель исследования – разработка персонализированной шкалы реабилитационной маршрутизации, включающей значения показателей качества жизни, для совершенствования реабилитации пациентов с последствиями ЧМТ.

Материал и методы. В исследование включены 414 респондентов трудоспособного возраста (93,6% мужчин), тяжелая степень ЧМТ у 62,0% респондентов. ЧМТ в течение последних 5 лет в анамнезе 54,0% респондентов. Лонгитюдное социологическое исследование качества жизни с использованием опросника WHOQOL-100 (ВОЗ КЖ-100) реализовано методом анкетного опроса. Для диагностики адекватности самооценки респондентов с ЧМТ проводилась проба Дембо-Рубинштейн. Статистическая достоверность различия средних показателей качества жизни групп респондентов определялась по непараметрическому критерию Манна-Уитни. Различие считалось статистически значимым при p<0,05.

Результаты. Анализ соматического состояния, включающего оценку динамики неврологического статуса и качества жизни респондентов, проводился ежегодно в течение 2020–2022 гг., в ходе которого выделены три группы респондентов с различными клиническими вариантами последствий ЧМТ. При проведении лонгитюдного исследования качества жизни пациентов с последствиями ЧМТ установлено соответствие динамики клинического состояния и средних значений показателей их качества жизни. Разработана персонализированная шкала реабилитационной маршрутизации для пациентов с последствиями ЧМТ, включающая значения показателей их качества жизни.

Заключение. Разработка персонализированной шкалы реабилитационной маршрутизации инициирует детерминацию междисциплинарных направлений поэтапной реабилитации пациентов с перенесенной ЧМТ.

Ключевые слова

последствия черепно-мозговой травмы, качество жизни, реабилитация, персонализированная шкала реабилитационной маршрутизации

Для цитирования:

Анников Ю.Г., Кром И.Л., Еругина М.В., Левченко К.К., Томников М.Д. Значение оценки качества жизни в контенте персонализированной реабилитации пациентов с последствиями черепно-мозговой травмы. Здоровье населения и среда обитания – ЗНиСО. 2024;32(7):27-33. https://doi.org/10.35627/2219-5238/2023-32-7-27-33

For citation:

Annikov Yu.G., Krom I.L., Erugina M.V., Levchenko K.K., Tomnikov M.D. Importance of the Quality of Life Assessment in the Content of Personalized Rehabilitation of Patients with Consequences of Traumatic Brain Injury. Public Health and Life Environment – PH&LE. 2024;32(7):27-33. (In Russ.) https://doi.org/10.35627/2219-5238/2023-32-7-27-33

Введение. Черепно-мозговая травма (ЧМТ) является ведущей причиной смертности, длительной нетрудоспособности и приобретенной инвалидности среди лиц моложе 45 лет [1–5] и рассматривается как одна из важнейших мультидисциплинарных проблем популяционного здоровья населения различных стран¹ [6]. Современные исследования свидетельствуют, что ЧМТ является не «временным событием», а хроническим и прогрессирующем состоянием [7][8], при котором функциональные ограничения сохраняются спустя десятилетия [9–12]. Последствия ЧМТ являются витальной проблемой [13]. Значительная доля пациентов с ЧМТ имеет долгосрочные физические, когнитивные и эмоциональные ограничения [14–16], оказывающие влияние на их функционирование, ресоциализацию и качество жизни [17–19] в результате сложного взаимодействия между факторами травмы, когнитивными и личностными характеристиками [20][21].

Комплексная медико-социальная реабилитация может улучшить социальную интеграцию и функциональную независимость даже в отдаленный период после ЧМТ [22][23]. Предпосылкой эффективной реабилитации является адекватная оценка тяжести ЧМТ [24][25]. По мнению N. Marklund et al. [1], результаты нейровизуализации при ЧМТ и потребности в реабилитации слабо коррелируют. Стандартное неврологическое обследование в первую очередь направлено не на описание потребностей в реабилитации, а на содействие процессу дифференциальной диагностики в соответствии с принципами МКБ-10. Пациенты с одинаковым диагнозом по МКБ-10 часто имеют разные потребности в реабилитации [11]. В настоящее время делается акцент на разработке персонализированного подхода при проведении реабилитации.

В Саратовском регионе разработана система реабилитации, принципы организации которой позволяют использовать ее как «полноценный медико-социальный сервис любого медицинского профиля»². Однако до настоящего времени имеются лишь единичные исследования, посвященные вопросам персонализированной реабилитации пациентов с последствиями ЧМТ.

Цель исследования – разработка персонализированной шкалы реабилитационной маршрутизации, включающей значения показателей качества жизни, для совершенствования реабилитации пациентов с последствиями ЧМТ.

Материалы и методы. Исследование проведено в течение 2020–2022 гг. в нейрохирургических отделениях медицинских организаций, расположенных на территории Саратовского региона. В исследование включены 414 респондентов трудоспособного возраста (93,6 % мужчин), из которых 14 пациентов – с сочетанной травмой (ЧМТ и травма опорно-двигательного аппарата). 26,0 % респондентов перенесли ЧМТ легкой степени, 12,0 % – средней степени тяжести, тяжелая степень ЧМТ у 62,0 % респондентов. ЧМТ в течение последних 5 лет в анамнезе 54,0 % респондентов.

Исследование динамики неврологического статуса проводилось ежегодно в течение 2020–2022 гг., в ходе которого выделены три группы респондентов с различными клиническими вариантами последствий ЧМТ: клиническим ухудшением, стабилизацией и клиническим улучшением соматического состояния.

Лонгитюдное социологическое исследование качества жизни с использованием опросника WHOQOL-100 https://www.who.int/tools/whoqol/whoqol-100 (ВОЗ КЖ-100), проведенное в течение 2020–2022 гг., реализовано методом анкетного опроса. Для диагностики адекватности самооценки респондентов с ЧМТ проводилась проба Дембо – Рубинштейн.

Письменное информированное согласие было получено от всех участников исследования. Проведение исследования одобрено этическим комитетом при ФГБОУ ВО СГМУ Минздрава России (протокол № 9 от 06.06.2017).

Анализ результатов проведенного анкетирования респондентов проводился с использованием программ SPSS PASW Statistic 18 и Microsoft Exсel 7.0 и включал предварительную обработку анкет, подготовку данных для ввода в SPSS и анализ полученных результатов. Статистическая достоверность различия средних показателей качества жизни групп респондентов определялась по непараметрическому критерию Манна – Уитни. Различие считалось статистически значимым при p < 0,05.

Для разработки персонализированной шкалы реабилитационной маршрутизации из включенных в исследование пациентов с последствиями ЧМТ сформирована группа респондентов с неврологическими и социальными депривациями, соответствующими неврологическому статусу и уровню зависимости от посторонней помощи, описанным в ШРМ. У респондентов определены общий показатель качества жизни и средние показатели качества жизни в сферах опросника ВОЗ КЖ-100. Показатели качества жизни, а также соответствующая им степень тяжести перенесенной ЧМТ внесены в ШРМ. Для определения внутренней согласованности разработанной персонализированной шкалы реабилитационной маршрутизации, а также соответствия средних показателей качества жизни неврологическому и социальному дефицитам респондентов, описанным в ШРМ А.А. Белкина и соавт., при помощи пакета Analysis ToolPak для Microsoft Exсel 7.0 проведена валидизация разработанной шкалы (вычисление альфы Кронбаха) с использованием данных анкетирования (ВОЗ КЖ-100) и клинического осмотра 20 пациентов с последствиями ЧМТ, проходивших курс амбулаторного лечения и/или получавших услуги по медицинской реабилитации в различных условиях оказания медицинской помощи. Установлена высокая внутренняя согласованность персонализированной шкалы реабилитационной маршрутизации (альфа Кронбаха = 0,95).

Результаты. При проведении ежегодного исследования у 64,7 % респондентов диагностировано клиническое ухудшение, которое в 96 % случаев выражалось в усилении выраженности общемозговой симптоматики (головные боли, головокружение, тошнота), когнитивных нарушений (снижение памяти и концентрации внимания) и астенического синдрома (быстрая утомляемость, раздражительность, снижение трудовой активности, нарушение сна, слабость). В 4 % случаев отмечалось появление новой симптоматики (посттравматическая эпилепсия). При проведении исследования качества жизни респондентов, клиническое ухудшение состояния сопровождалось снижением показателей качества жизни в «Физической», «Психологической» сферах, сфере «Окружающая среда» и общего показателя качества жизни в динамике (р = 0,000–0,045).

Клиническая картина сохранилась стабильной, показатели качества жизни в различных сферах и общий показатель качества жизни при повторном исследовании остались без изменений у 6,3 % респондентов. Пирамидная симптоматика (моно- и гемипарезы) без динамики в течение ряда лет сочеталась с периодическими головными болями и головокружениями умеренного характера.

У 24,9 % респондентов отмечалось клиническое улучшение: частичный или полный регресс афазий (4,1 % пациентов), частичный или полный регресс моно- и гемипарезов (4,7 % пациентов), уменьшение частоты судорожных или эпиприпадков до одного раза в несколько лет или полное их отсутствие (4,1 % пациентов), регресс астенического синдрома (12,0 % пациентов), которое сопровождалось повышением качества жизни респондентов в «Физической» сфере, сферах «Социальные отношения», «Окружающая среда» и «Духовной» сфере, а также общего показателя качества жизни в динамике (р = 0,01–0,05).

При проведении лонгитюдного исследования качества жизни пациентов с последствиями ЧМТ установлено соответствие динамики клинического состояния и средних значений показателей их качества жизни [26].

С целью оптимизации этапной помощи пациентам с перенесенной ЧМТ А.А. Белкиным и соавт. [27] разработана ШРМ, опыт применения которой «продемонстрировал эффективность инструмента в маршрутизации пациентов с острой церебральной недостаточностью» [27]. ШРМ учитывает неврологический статус и уровень зависимости от посторонней помощи пациентов, перенесших острую церебральную недостаточность в отделениях реанимации и интенсивной терапии.

Для совершенствования реабилитации пациентов с последствиями ЧМТ и персонализации междисциплинарных направлений поэтапной реабилитации нами разработана персонализированная шкала реабилитационной маршрутизации. На основании проведенной валидизации персонализированной шкалы реабилитационной маршрутизации установлена высокая внутренняя согласованность представленной нами шкалы (альфа Кронбаха = 0,95), а также соответствие средних показателей качества жизни неврологическому и социальному дефицитам респондентов согласно ШРМ А.А. Белкина и соавт. Включенные в ШРМ средние значения показателей качества жизни устанавливают соматически и социально детерминированные ограничения качества жизни пациентов с последствиями ЧМТ (таблица).

Ограничения исследования: группа пациентов с ЧМТ тяжелой степени (6 баллов по градации оценки шкалы реабилитационной маршрутизации А.А. Белкина и соавт. в зависимости от степени тяжести ЧМТ) не включена в персонализированную шкалу реабилитационной маршрутизации из-за невозможности оценки качества жизни в связи со значительными нарушениями коммуникативных функций пациентов.

Таблица. Персонализированная шкала реабилитационной маршрутизации

Table. Personalized rehabilitation routing scale

Градации оценки ШРМ в зависимости от степени тяжести ЧМТ / Gradations of rehabilitation routing scale score depending on TBI severity	Общий показатель КЖ (опросник ВОЗ КЖ-100) (в баллах) / General indicator of QOL (WHOQOL-100 question- naire) (in points)	Описание статуса / Status description	Показатели КЖ по сферам и субсферам опросника ВОЗ КЖ-100 (в баллах) / QOL indicators by areas and subareas of the WHOQOL-100 questionnaire (in points)
		Вариант течения последствий ЧМТ (ухудшение/стабилизация/улучшение) / TBI outcomes (worsening/stabilization/improvement)
0 ЧМТ легкой ст. тяжести / Mild TBI	≥ 71,9	Нет симптомов / No symptoms	ФС / PH: ≥ 11,7 ПС / PA: ≥ 13,6 УН / LI: ≥ 10,4 СО / SR: ≥ 12,4 ОС / E: ≥ 11,6 ДС / S: ≥ 12,2
1 ЧМТ легкой ст. тяжести / Mild TBI	69,9–71,8	Отсутствие значимых нарушений жизнедеятельности, несмотря на имеющиеся симптомы заболевания: а) может вернуться к прежнему образу жизни (работа, обучение), поддерживать прежний уровень активности и социальной жизни; б) тратит столько же времени на выполнение дел, как и раньше до болезни / No significant impairments despite observed symptoms of the disease: a) the patient can return to usual lifestyle (work, study) and maintain the habitual level of activity and social life; b) he spends the same amount of time doing things as before	ФС / PH: 11,6 – 11,69 ПС / PA: 13,5 – 13,59 УН / LI: 10,0 – 10,39 СО / SR: 12,31 – 12,39 ОС / E: 11,1 – 11,59 ДС / S: – 11,4 – 12,1
2 ЧМТ легкой ст. тяжести/средней ст. тяжести / Mild/Moderate TBI	67,0 – 69,8	Легкое ограничение жизнедеятельности: а) не может выполнять ту активность, которая была до заболевания (управление транспортным средством, чтение, письмо, танцы, работа и др.), но может справляться со своими делами без посторонней помощи; б) может самостоятельно за собой ухаживать (сам одевается и раздевается, ходит в магазин, готовит простую еду, может совершать небольшие путешествия и переезды, самостоятельно передвигается); в) не нуждается в наблюдении; г) может проживать один дома от недели и более без помощи / Mild disability: a) the patient cannot perform certain activities (driving, reading, writing, dancing, working, etc.) as before but can manage well in daily life without assistance; b) he can take care of himself (dress/undress, go shopping, cook simple meals, take little trips, move on his own); c) He doesn’t need to be monitored; d) he can live on his own for a week or more	ФС / PH: 10,6 – 11,5 ПС / PA: 12,9 – 13,4 УН / LI: 9,8 – 9,9 СО / SR: 11,7 – 12,30 ОС / E: 11,0 – 11,09 ДС / S: 11,0 – 11,3
3 ЧМТ легкой ст. тяжести / средней ст. тяжести / Mild/Moderate TBI	63,6 – 66,9	Ограничение жизнедеятельности, умеренное по своей выраженности: а) может передвигаться самостоятельно без посторонней помощи; б) самостоятельно одевается, раздевается, ходит в туалет, ест и выполняет другие виды повседневной активности; в) нуждается в помощи при выполнении сложных видов активности: приготовление пищи, уборке дома, поход в магазин за покупками и другие; г) нуждается в помощниках при ведении финансовых дел; д) может проживать один дома без помощи от 1 суток до 1 недели / Moderate limitation of life activities: a) the patient can move without assistance; b) he dresses, undresses, goes to the toilet, eats, and performs other daily activities himself; c) he needs assistance with such complex activities as cooking, cleaning the house, shopping, etc.; d) he needs assistance in financial matters; e) he can live on his own for 1 to 7 days	ФС / PH: 9,3 – 10,5 ПС / PA: 12,7 – 12,8 УН / LI: 9,5 – 9,7 СО / SR: 11,2 – 11,6 ОС / E: 10,9 – 10,99 ДС / S: 10,0 – 10,9
4 ЧМТ средней ст. тяжести / тяжелой ст. / Moderate/ severe TBI	59,9 – 63,5	Выраженное ограничение жизнедеятельности: а) не может передвигаться самостоятельно без посторонней помощи; б) нуждается в помощи при выполнении повседневных задач: одевание, раздевание, туалет, прием пищи и др.; в) в обычной жизни нуждается в ухаживающем; г) может проживать один дома без помощи до 1 суток / Severe limitation of life activities: a) the patient cannot move without assistance; b) he needs help with everyday tasks: dressing, undressing, toileting, eating, etc.; c) he needs a caregiver in daily life; d) he can live on his own for up to 24 hrs	ФС / PH: 9,1 – 9,2 ПС / PA: 12,1 – 12,6 УН / LI: 9,0 – 9,4 СО / SR: 10,1 – 11,1 ОС / E: 10,6 – 10,8 ДС / S: 9,0 – 9,9
5 ЧМТ тяжелой ст. / Severe TBI	≤ 59,8	Грубое нарушение процессов жизнедеятельности: а) пациент прикован к постели; б) не может передвигаться самостоятельно без посторонней помощи; в) нуждается в постоянном внимании, помощи при выполнении всех повседневных задач: одевание, раздевание, туалет, прием пищи, и др.; г) нуждается в ухаживающем постоянно (и днем, и ночью); д) не может быть оставлен один дома без посторонней помощи / Severe disability: a) the patient is bedridden; b) he cannot move without assistance; c) he needs constant attention and assistance with all everyday tasks: dressing, undressing, toileting, eating, etc.; d) he needs a caregiver around the clock; e) he cannot be left at home alone	ФС / PH: ≤ 9,09 ПС / PA: ≤ 12,09 УН / LI: ≤ 8,99 СО / SR: ≤ 10,09 ОС / E: ≤ 10,59 ДС / S: ≤ 8,9

Сокращения: ФС – Физическая сфера, ПС – Психологическая сфера, УН – сфера «Уровень независимости», СО – сфера «Социальные отношения», ОС – сфера «Окружающая среда», ДС – Духовная сфера.

Abbreviations: TBI, traumatic brain injury; QOL, quality of life; PH, physical health; PA, psychological area; LI, level of independence; SR, social relations; E, environment; S, spirituality.

Обсуждение. Следует отметить отсутствие в клинической практике объективных лабораторных диагностических маркеров динамики состояния пациентов с перенесенной ЧМТ. Кроме того, динамика состояния данной группы пациентов не всегда соотносится с изменениями при проведении нейровизуализационных методов исследования (КТ и/или МРТ) [13].

M. Giustini et al.⁴рассматривают качество жизни как критерий оценки состояния пациентов с перенесенной ЧМТ. Проведенное нами исследование, как и исследование AIR Maas et al.⁵, обсуждает качество жизни пациентов с перенесенной ЧМТ среди факторов, определяющих исходы ЧМТ.

Комплексная медико-социальная реабилитация может улучшить социальную интеграцию и функциональную независимость пациентов даже в отдаленный период после ЧМТ [28]. Предпосылкой эффективной реабилитации является адекватная оценка тяжести ЧМТ [29]. По мнению N. Marklund et al. [1], результаты нейровизуализации при ЧМТ и потребности в реабилитации слабо коррелируют. Стандартное неврологическое обследование в первую очередь направлено не на описание потребностей в реабилитации, а на содействие процессу дифференциальной диагностики в соответствии с принципами МКБ-10. Пациенты с одинаковым диагнозом по МКБ-10 часто имеют разные потребности в реабилитации.

В связи с тем что «в практике реабилитации маршрутизация пациентов в зависимости от уровня их зависимости всегда была основополагающей» [27], в настоящее время делается акцент на разработке персонализированного подхода при проведении реабилитации, предполагающего коррекцию нарушений показателей качества жизни пациентов с перенесенной ЧМТ, детерминированных неврологическим и социальным дефицитом.

Заключение. Задачу персонализированного подхода при проведении реабилитации пациентов с последствиями ЧМТ решает предложенная нами персонализированная шкала реабилитационной маршрутизации, разработанная на основе ШРМ А.А. Белкина и соавт. Включенные нами в ШРМ средние значения показателей качества жизни, соответствующие неврологическому и социальному дефицитам респондентов согласно ШРМ, определяют перспективы организации персонализированной реабилитации пациентов с последствиями ЧМТ различной степени тяжести на этапах реабилитации.

Персонализированная реабилитация направлена на коррекцию нарушений показателей качества жизни, детерминированных неврологическим и социальным дефицитом пациентов с последствиями ЧМТ. При отсутствии в клинической практике специфических лабораторных маркеров и не всегда достаточной информативности нейровизуальных методов исследования для верификации последствий ЧМТ качество жизни может рассматриваться как объективный критерий прогноза, определяющий контент персонализированной реабилитации пациентов с последствиями ЧМТ. Разработка персонализированной шкалы реабилитационной маршрутизации инициирует детерминацию междисциплинарных направлений поэтапной реабилитации пациентов с последствиями ЧМТ.

1 Лихтерман Л.Б. Черепно-мозговая травма. Диагностика и лечение. Москва, 2014. 488 с.

2 Федонников А.С. Совершенствование управления медицинской реабилитацией пациентов с патологией опорно-двигательной системы: дис. … д-ра мед. наук. Москва, 2020. 433 с.

3 Опросник качества жизни ВОЗ (WHO Quality of Life, WHOQOL) разработан Всемирной организацией здравоохранения как инструмент оценки качества жизни людей вне зависимости от социального, культурного, демографического и политического контекста. [Электронный ресурс.] Режим доступа: https://www.who.int/tools/whoqol/whoqol-100 (ВОЗ КЖ-100) (дата обращения: 02.03.2024)

4 Giustini M, Longo E, Azicnuda E, et al. Health-related quality of life after traumatic brain injury: Italian validation of the QOLIBRI. Funct Neurol. 2014;29(3):167–176.

5 Maas AIR, Menon DK, Adelson PD, et al. Traumatic brain injury: Integrated approaches to improve prevention, clinical care, and research. Lancet Neurol. 2017;16(12):987–1048. doi: 10.1016/S1474-4422(17)30371-X

Список литературы

1. Marklund N, Bellander BM, Godbolt AK, Levin H, McCrory P, Thelin EP. Тreatments and rehabilitation in the acute and chronic state of traumatic brain injury. J Intern Med. 2019 Jun; 285(6): 608-623. doi: 10.1111/joim.12900

2. Зубрицкая Е.М. Диагностика и восстановление когнитивных функций у больных молодого и среднего возраста, перенесших черепно-мозговую травму. Дисс. … канд. мед. наук. Красноярск; 2018.

3. Лихтерман Л.Б. Черепно-мозговая травма. Диагностика и лечение. Москва. 2014. 488 с.

4. Wilson L, Stewart W, Dams-O'Connor K, et al. The chronic and evolving neurological consequence of traumatic brain injury. Lancet Neurol. 2017 Oct; 16(10): 813-825. doi: 10.1016/S1474-4422(17)30279-X.

5. Сhendrasekhar A, Kuczabski B, Cohen D, et al. Delayed sequelae related to mild traumatic brain injury in children. Glob. Pediatr. Health. 2020; 7: 2333794X20947988. doi: 10.1177/2333794X20947988.

6. Andelic N, Howe EI, Hellstrom T, et al. Disability and quality of life 20 years after traumatic brain injury. Brain and behavior. 2018; 8(7): e01018. doi:10.1002/brb3.1018.

7. Institute of Medicine Gulf War and health. Volume 7: long-term consequences of traumatic brain injury. National Academy Press, Washington, DC, 2009.

8. Anderson V, Brown S, Newitt H, Hoile H. Long-Term Outcome From Childhood Traumatic Brain Injury: Intellectual Ability, Personality, and Quality of Life. Neuropsychology 2011; 25(2): 176–184. doi: 10.1037/a0021217

9. Cicerone KD, Langenbahn DM, Braden C, et al. Evidence‐based cognitive rehabilitation: Updated review of the literature from 2003 through 2008. Archives of Physical Medicine and Rehabilitation. 2011; 92(4): 519–530. doi: 10.1016/j.apmr.2010.11.015

10. Gerber LH, Deshpande R, Moosvi A, et al. Narrative review of clinical practice guidelines for treating people with moderate or severe traumatic brain injury. NeuroRehabilitation. 2021; 48(4):451-467. doi: 10.3233/NRE-210024.

11. Marklund N, Bellander BM, Godbolt AK, et al. Treatments and rehabilitation in the acute and chronic state of traumatic brain injury. J Intern Med. 2019; 285(6):608-623. doi: 10.1111/joim.12900.

12. International Classification of Functioning, Disability and Health (ICF), World Health Organisation. https://www.who.int/classifications/icf/en/

13. Федонников А.С. Совершенствование управления медицинской реабилитацией пациентов с патологией опорно-двигательной системы: дис. … д-ра мед. наук. Москва.2020.

14. Giustini M, Longo E, Azicnuda E, et al. Health-related quality of life after traumatic brain injury: Italian validation of the QOLIBRI. Funct. Neurol. 2014; 29(3): 167–176.

15. Maas AIR, Menon DK, Adelson PD, et al. Traumatic brain injury: Integrated approaches to improve prevention, clinical care, and research. Lancet Neurology. 2017; 16 (12): 987–1048.

16. Белкин А.А. и др. Оптимизация этапной помощи пациентам отделений реанимации и интенсивной терапии на основе градации шкалы реабилитационной маршрутизации-6 // Физическая и реабилитационная медицина, медицинская реабилитация. 2021. Т. 3. №. 1. С. 142-148.

17. Анников Ю.Г., Кром И.Л., Еругина М.В. и др. Объективизация отдаленного прогноза пациентов с перенесенной черепно-мозговой травмой // Медицинский вестник Северного Кавказа. 2023. Т. 18. № 2. С. 189–191. doi: 10.14300/mnnc.2023.18043

18. Белкин А.А. и др. Оптимизация этапной помощи пациентам отделений реанимации и интенсивной терапии на основе градации шкалы реабилитационной маршрутизации-6 // Физическая и реабилитационная медицина, медицинская реабилитация. 2021. Т. 3. № 1. С. 142–148.

19. Середа А.Н., Конева Е.С., Ким В.В. и др. Актуальные вопросы совершенствования медико-социальной реабилитации инвалидов с последствиями черепномозговой травмы на муниципальном уровне // Вестник Всероссийского общества специалистов по медико-социальной экспертизе, реабилитации и реабилитационной индустрии. 2021. № 3. С. 73–80.

20. Gerber LH, Deshpande R, Moosvi A, et al. Narrative review of clinical practice guidelines for treating people with moderate or severe traumatic brain injury. NeuroRehabilitation. 2021;48(4):451-467. doi: 10.3233/NRE-210024

Об авторах

Ю. Г. Анников

ФГБОУ ВО «Саратовский государственный медицинский университет им. В.И. Разумовского» Минздрава России
Россия

Анников Юрий Геннадьевич – аспирант кафедры общественного здоровья и здравоохранения (с курсами правоведения и истории медицины)